prookna32.ru

Переплетения. Милошевский З.

Милошевский Зигмунт Переплетения

Наутро после групповой психотерапии одного из ее участников находят мертвым. Кто-то убил его, вонзив жертве шампур в глаз. Дело поручают прокурору Теодору Шацкому. Профессионал на хорошем счету, он уже давно устал от бесконечной бюрократической волокиты и однообразной жизни, но это дело напрямую столкнет его со злом, что таится в человеческой душе, и с пугающей силой некоторых психотерапевтических методов. Просматривая странные и порой шокирующие записи проведенных сессий, Шацкий приходит к выводу, что это убийство связано с преступлением, совершенным много лет назад, но вскоре в дело вмешиваются новые игроки, количество жертв только растет, а сам Шацкий понимает, что некоторые тайны лучше не раскрывать ради своей собственной безопасности. Непредсказуемые, зловещие и запутанные "Переплетения" — это один из лучших детективов Восточной Европы последних нескольких лет.

Милошевский Зигмунт Переплетения

Наутро после групповой психотерапии одного из ее участников находят мертвым. Кто-то убил его, вонзив жертве шампур в глаз. Дело поручают прокурору Теодору Шацкому. Профессионал на хорошем счету, он уже давно устал от бесконечной бюрократической волокиты и однообразной жизни, но это дело напрямую столкнет его со злом, что таится в человеческой душе, и с пугающей силой некоторых психотерапевтических методов. Просматривая странные и порой шокирующие записи проведенных сессий, Шацкий приходит к выводу, что это убийство связано с преступлением, совершенным много лет назад, но вскоре в дело вмешиваются новые игроки, количество жертв только растет, а сам Шацкий понимает, что некоторые тайны лучше не раскрывать ради своей собственной безопасности. Непредсказуемые, зловещие и запутанные «Переплетения» – это один из лучших детективов Восточной Европы последних нескольких лет.

Милошевский Зигмунт Переплетения

Наутро после групповой психотерапии одного из ее участников находят мертвым. Кто-то убил его, вонзив жертве шампур в глаз. Дело поручают прокурору Теодору Шацкому. Профессионал на хорошем счету, он уже давно устал от бесконечной бюрократической волокиты и однообразной жизни, но это дело напрямую столкнет его со злом, что таится в человеческой душе, и с пугающей силой некоторых психотерапевтических методов. Просматривая странные и порой шокирующие записи проведенных сессий, Шацкий приходит к выводу, что это убийство связано с преступлением, совершенным много лет назад, но вскоре в дело вмешиваются новые игроки, количество жертв только растет, а сам Шацкий понимает, что некоторые тайны лучше не раскрывать ради своей собственной безопасности. Непредсказуемые, зловещие и запутанные "Переплетения" — это один из лучших детективов Восточной Европы последних нескольких лет.

Доля правды. Милошевский З.

Милошевский Зигмунт Доля правды

Действие романа разворачивается в древнем польском городе Сандомеже, жемчужине архитектуры, не тронутой даже войной, где под развалинами старой крепости обнаружены обескровленный труп и вблизи него - нож для кошерного убоя скота. Как легенды прошлого и непростая история послевоенных польско-еврейских отношений связаны с этим убийством? Есть ли в этих легендах доля правды? В этом предстоит разобраться герою книги прокурору Теодору Щацкому. За серию романов с этим героем Зигмунт Милошевский (р. 1976) удостоен премии "Большого калибра", учрежденной Сообществом любителей детективов и Польским институтом книги.

Милошевский Зигмунт Доля правды

Старый город Сандомеж потрясает убийство: неподалеку от местного монастыря находят полностью обескровленный труп женщины, зарезанной ножом для кошерного убоя скота. Дело поручают прокурору Теодору Шацкому, который был вынужден переехать в провинцию из Варшавы. Вскоре он понимает, что просто так раскрыть преступление не удастся. Оно связано со старыми легендами, опутывающими этот город, и с недавними трагедиями XX века. Оно пробуждает прошлое, оживляет древние суеверия, ненависть и распри. Вскоре прокурору придется не только вести расследование, но и успокаивать паникующих озлобленных горожан. А убийца не останавливается, и его методы становятся все более средневековыми.

Милошевский Зигмунт Доля правды

Старый город Сандомеж потрясает убийство: неподалеку от местного монастыря находят полностью обескровленный труп женщины, зарезанной ножом для кошерного убоя скота. Дело поручают прокурору Теодору Шацкому, который был вынужден переехать в провинцию из Варшавы. Вскоре он понимает, что просто так раскрытьпреступление не удастся. Оно связано со старыми легендами, опутывающими этот город, и с недавними трагедиями XX века. Оно пробуждает прошлое, оживляет древние суеверия, ненависть и распри. Вскоре прокурору придется не только вести расследование, но и успокаивать паникующих озлобленных горожан. А убийца не останавливается, и его методы становятся все более средневековыми.

Милошевский Зигмунд Доля правды

Старый город Сандомеж потрясает убийство: неподалеку от местного монастыря находят полностью обескровленный труп женщины, зарезанной ножом для кошерного убоя скота. Дело поручают прокурору Теодору Шацкому, который был вынужден переехать в провинцию из Варшавы. Вскоре он понимает, что просто так раскрыть преступление не удастся. Оно связано со старыми легендами, опутывающими этот город, и с недавними трагедиями XX века. Оно пробуждает прошлое, оживляет древние суеверия, ненависть и распри. Вскоре прокурору придется не только вести расследование, но и успокаивать паникующих озлобленных горожан. А убийца не останавливается, и его методы становятся все более средневековыми.

Милошевский Зигмунт Доля правды

Старый город Сандомеж потрясает убийство: неподалеку от местного монастыря находят полностью обескровленный труп женщины, зарезанной ножом для кошерного убоя скота. Дело поручают прокурору Теодору Шацкому, который был вынужден переехать в провинцию из Варшавы. Вскоре он понимает, что просто так раскрытьпреступление не удастся. Оно связано со старыми легендами, опутывающими этот город, и с недавними трагедиями XX века. Оно пробуждает прошлое, оживляет древние суеверия, ненависть и распри. Вскоре прокурору придется не только вести расследование, но и успокаивать паникующих озлобленных горожан. А убийца не останавливается, и его методы становятся все более средневековыми.

Переплетения

В книгу "Переплетения" включены как новые, еще не публиковавшиеся произведения (повесть "Переплетения", рассказ "Тик-так", драматическая повесть "Поспорить с кентаврами"), так и избранные повести и рассказы из прежних книг. События повести "Переплетения" развиваются параллельно в прошлом и настоящем, затрагивают они и будущее. Главная мысль повести - об ответственности каждого человека за судьбу Земли - раскрывается в острых конфликтах между людьми долга и чести и людьми компромисса и приспособления. Драматическая повесть "Поспорить с кентаврами" направлена против тех, кто, спекулируя на тезисе о единстве общественного и личного, ставит во главу угла собственное процветание и славу. В книгу "Переплетения" включены различные по материалу, темам и жанрам произведения, но все они объединены ненавистью к равнодушию, ханжеству и подлости, все защищают искренность и правду высоких человеческих чувств.

Переплетения

В книгу "Переплетения" включены как новые, еще не публиковавшиеся произведения (повесть "Переплетения", рассказ "Тик-так", драматическая повесть "Поспорить с кентаврами"), так и избранные повести и рассказы из прежних книг. События повести "Переплетения" развиваются параллельно в прошлом и настоящем, затрагивают они и будущее. Главная мысль повести - об ответственности каждого человека за судьбу Земли - раскрывается в острых конфликтах между людьми долга и чести и людьми компромисса и приспособления. Драматическая повесть "Поспорить с кентаврами" направлена против тех, кто, спекулируя на тезисе о единстве общественного и личного, ставит во главу угла собственное процветание и славу. В книгу "Переплетения" включены различные по материалу, темам и жанрам произведения, но все они объединены ненавистью к равнодушию, ханжеству и подлости, все защищают искренность и правду высоких человеческих чувств.

Переплетения судеб

После того как Дороти попала в туннель времени и пространства, все изменилось. Она оказалась в 2076 году. Ее волосы побелели, а лицо изуродовано шрамом. Чтобы выжить в жестоком мире будущего, Дороти вместе с Романом примкнула к знаменитой банде. Эш продолжает верить, что Дороти не погибла. Но найти ее будет нелегко, ведь их могут разделять сотни лет. У Эша не осталось времени. Скоро исполнится видение, в котором он погибнет от руки девушки с белыми волосами.

Роллинс Даниэлла Переплетения судеб

После того как Дороти попала в туннель времени и пространства, все изменилось. Она оказалась в 2076 году. Ее волосы побелели, а лицо изуродовано шрамом. Чтобы выжить в жестоком мире будущего, Дороти вместе с Романом примкнула к знаменитой банде. Эш продолжает верить, что Дороти не погибла. Но найти ее будет нелегко, ведь их могут разделять сотни лет. У Эша не осталось времени. Скоро исполнится видение, в котором он погибнет от руки девушки с белыми волосами.

Роллинс Даниэлла Переплетения судеб

Трилогия «Темные звезды» — оригинальная и непредсказуемая история о путешествиях во времени, где герои отправляются в будущее. * «Переплетения судеб» — вторая книга трилогии. * Права проданы в 6 стран. * Более 13 изданий по всему миру. * Продуманный до мельчайших деталей мир. * Одна из главных новинок книжной ярмарки в Болонье. * Даниэлла Роллинс — автор бестселлеров The New York Times.

Плеханова А. Переплетения смерти

Смерти не существует. Любовь вечна. Она найдет и соединит две половинки одного целого. В прошлом… В настоящем… В будущем… Это был важный день, который она не смогла прожить до конца. Нелепый несчастный случай положил конец всему - блестящей карьере, глубоким отношениям, надеждам на счастье. Тогда почему, открыв глаза, она вновь почувствовала себя живой? И как её могло занести в необычный замок? К людям в непривычных старинных одеждах? Но, раз смерти нет, то жить и любить можно вечно, разве не так? Нужно лишь начать все заново, найти своего единственного сквозь пространство и время. Найти чтобы разлучиться и обрести друг друга когда-нибудь вновь… Чувство, родившееся в Петербурге наших дней, продолжилось в средневековой Англии, в Неаполе будущего, в год 3UF29 где-то на Земле…