prookna32.ru

Долинин Д. Здесь, под небом чужим

Дмитрий Долинин - живая легенда "Ленфильма", он был оператором-постановщиком таких лент как "Республика ШКИД", "В огне брода нет", "Не болит голова у дятла", "Начало", "Собака Баскервилей"… При этом уже много лет Долинин пишет прозу. Его герои - как наши современники, так и ожившие тени прошлого - обычные люди, погруженные в поток жизни, который на глазах становится историей. . .Повести из этой книги, тонкие и чувственные, полные драматизма и страстей, рассказывают о самом главном, болезненном для нашей памяти переломе в русской истории - Первой мировой и последовавшей за ней революции. Жизнь накрепко спаяла настоящее с прошедшим, так что без крови их друг от друга не оторвать. Да и нужно ли? Вихри тех событий, вновь и вновь осмысляемые русской литературой на протяжении почти целого столетия, забросили под чужое небо миллионы людей. Но и над теми, кто в России остался, небо навсегда стало другим. .

Здесь, под небом чужим. Долинин Д.

Долинин Д. Здесь, под небом чужим

Дмитрий Долинин - живая легенда "Ленфильма", он был оператором-постановщиком таких лент как "Республика ШКИД", "В огне брода нет", "Не болит голова у дятла", "Начало", "Собака Баскервилей"… При этом уже много лет Долинин пишет прозу. Его герои - как наши современники, так и ожившие тени прошлого - обычные люди, погруженные в поток жизни, который на глазах становится историей. . .Повести из этой книги, тонкие и чувственные, полные драматизма и страстей, рассказывают о самом главном, болезненном для нашей памяти переломе в русской истории - Первой мировой и последовавшей за ней революции. Жизнь накрепко спаяла настоящее с прошедшим, так что без крови их друг от друга не оторвать. Да и нужно ли? Вихри тех событий, вновь и вновь осмысляемые русской литературой на протяжении почти целого столетия, забросили под чужое небо миллионы людей. Но и над теми, кто в России остался, небо навсегда стало другим. .

Долинин Дмитрий Алексеевич Здесь, под небом чужим

Дмитрий Долинин - живая легенда "Ленфильма", он был оператором-постановщиком таких лент как "Республика ШКИД", "В огне брода нет", "Не болит голова у дятла", "Начало", "Собака Баскервилей"… При этом уже много лет Долинин пишет прозу. Его герои - как наши современники, так и ожившие тени прошлого - обычные люди, погруженные в поток жизни, который на глазах становится историей. Повести из этой книги, тонкие и чувственные, полные драматизма и страстей, рассказывают о самом главном, болезненном для нашей памяти переломе в русской истории - Первой мировой и последовавшей за ней революции. Жизнь накрепко спаяла настоящее с прошедшим, так что без крови их друг от друга не оторвать. Да и нужно ли? Вихри тех событий, вновь и вновь осмысляемые русской литературой на протяжении почти целого столетия, забросили под чужое небо миллионы людей. Но и над теми, кто в России остался, небо навсегда стало другим

Долинин Дмитрий Здесь, под небом чужим: повести

Дмитрий Долинин - живая легенда "Ленфильма", он был оператором-постановщиком таких лент как "Республика ШКИД", "В огне брода нет", "Не болит голова у дятла", "Начало", "Собака Баскервилей"… При этом уже много лет Долинин пишет прозу. Его герои - как наши современники, так и ожившие тени прошлого - обычные люди, погруженные в поток жизни, который на глазах становится историей...Повести из этой книги, тонкие и чувственные, полные драматизма и страстей, рассказывают о самом главном, болезненном для нашей памяти переломе в русской истории - Первой мировой и последовавшей за ней революции. Жизнь накрепко спаяла настоящее с прошедшим, так что без крови их друг от друга не оторвать. Да и нужно ли? Вихри тех событий, вновь и вновь осмысляемые русской литературой на протяжении почти целого столетия, забросили под чужое небо миллионы людей. Но и над теми, кто в России остался, небо навсегда стало другим..

Поволяев В. Здесь, под небом чужим

Россия устала от этой войны - не было семей, которых не зацепила бы подлая гражданская бойня, - в каждом доме она обязательно кого-нибудь унесла, смяла, спалила в огне. Люди изнемогают. Это понимает и командир Повстанческой армии Нестор Махно. Надо бы опустить оружие, но у него нет выбора - красногвардейские отряды гоняют махновцев по Малороссии, словно зайцев, стремясь уничтожить их во что бы то ни стало. До поры до времени спасают батьку звериное чутье, хитрость и полководческий талант, но все войны рано или поздно заканчиваются... Новый роман признанного мастера отечественной прозы. .

Поволяев В. Здесь, под небом чужим

Россия устала от этой войны - не было семей, которых не зацепила бы подлая гражданская бойня, - в каждом доме она обязательно кого-нибудь унесла, смяла, спалила в огне. Люди изнемогают. Это понимает и командир Повстанческой армии Нестор Махно. Надо бы опустить оружие, но у него нет выбора - красногвардейские отряды гоняют махновцев по Малороссии, словно зайцев, стремясь уничтожить их во что бы то ни стало. До поры до времени спасают батьку звериное чутье, хитрость и полководческий талант, но все войны рано или поздно заканчиваются... Новый роман признанного мастера отечественной прозы. .

Поволяев Валерий Дмитриевич Здесь, под небом чужим

Россия устала от этой войны - не было семей, которых не зацепила бы подлая гражданская бойня, - в каждом доме она обязательно кого-нибудь унесла, смяла, спалила в огне. Люди изнемогают. Это понимает и командир Повстанческой армии Нестор Махно. Надо бы опустить оружие, но у него нет выбора - красногвардейские отряды гоняют махновцев по Малороссии, словно зайцев, стремясь уничтожить их во что бы то ни стало. До поры до времени спасают батьку звериное чутье, хитрость и полководческий талант, но все войны рано или поздно заканчиваются... Новый роман признанного мастера отечественной прозы.

Портер Д. Под чужим именем

Все произошло как в сказке: Ханна согласилась помочь принцессе — и через несколько часов оказалась помолвлена с королем! Но эта опасная игра скоро закончится: притяжение, возникшее между ней и королем Зейлом, непреодолимо…

Портер Д. Под чужим именем

Все произошло как в сказке: Ханна согласилась помочь принцессе — и через несколько часов оказалась помолвлена с королем! Но эта опасная игра скоро закончится: притяжение, возникшее между ней и королем Зейлом, непреодолимо…

Под небом Парижа. Делон Д.

Под чужим именем

Все произошло как в сказке: Ханна согласилась помочь принцессе — и через несколько часов оказалась помолвлена с королем! Но эта опасная игра скоро закончится: притяжение, возникшее между ней и королем Зейлом, непреодолимо

Долинин Д. Иллюстратор

Дмитрий Долинин – живая легенда "Ленфильма", он был оператором-постановщиком таких лент, как "Республика ШКИД", "В огне брода нет", "Не болит голова у дятла", "Начало", "Собака Баскервилей"… При этом уже много лет Долинин пишет прозу. Его герои – наши современники, обычные люди, погруженные в поток жизни, который на глазах становится историей. Повесть "Иллюстратор", давшая название книге, – это исповедь талантливого книжного графика, через судьбу которого показана судьба не только поколения, но и страны, на долю которой выпали тяжелейшие испытания. Рассказ "Театр Михалева" – лирическая и грустная история театрального художника Тимофея Михалева, жизнь которого оказалась странным образом переплетена с жизнью его удивительного кота.

Иллюстратор. Долинин Д.

Долинин Д. Иллюстратор

Дмитрий Долинин – живая легенда "Ленфильма", он был оператором-постановщиком таких лент, как "Республика ШКИД", "В огне брода нет", "Не болит голова у дятла", "Начало", "Собака Баскервилей"… При этом уже много лет Долинин пишет прозу. Его герои – наши современники, обычные люди, погруженные в поток жизни, который на глазах становится историей. Повесть "Иллюстратор", давшая название книге, – это исповедь талантливого книжного графика, через судьбу которого показана судьба не только поколения, но и страны, на долю которой выпали тяжелейшие испытания. Рассказ "Театр Михалева" – лирическая и грустная история театрального художника Тимофея Михалева, жизнь которого оказалась странным образом переплетена с жизнью его удивительного кота.

Под благодатным небом

Книга "Под благодатным небом" - первый выпуск из задуманной св. Елисаветой Феодоровной серии книг, в которых доступно и доходчиво излагались избранные жития святых. Написанные для самого неискушенного читателя, они большей частью посвящены тем святым, чья жизнь описана в житиях с самого детства. В первой книге были собраны жития святых, память которых празднуется в сентябре-октябре церковного года, о других же должны были рассказать следующие выпуски, не вышедшие в свет из-за Первой мировой войны и революции. Дать свои рисунки к благотворительному изданию согласились и члены императорской семьи (в т. ч. и сама Елисавета Феодоровна), и известные художники того времени - Поленов, Корин, Нестеров, Рерих. В составлении книги принимали участие преподаватели Московской духовной академии во главе с ее ректором - епископом Феодором (Поздеевским).